Анатолий Чубайс, глава российской электрической монополии РАО ЕЭС, должно быть, один из немногих генеральных директоров мира, желающих, чтобы их компании исчезли.

Если он добьется своего, через три года ЕЭС прекратит свое существование, и на смену ей придет рынок производства электроэнергии, который он считает чрезвычайно важным для экономического развития России.

Реструктуризация ЕЭС является краеугольным камнем либеральных реформ, направленных на ослабление экономического влияния государственного сектора. "Нерыночный сектор, где преобладают естественные монополии, посылает искаженные сигналы другим отраслям экономики, искусственно способствуя созданию неконкурентоспособных предприятий и лишая их стимулов к модернизации", - говорит министр экономического развития и торговли Герман Греф.

По плану реформы, ЕЭС будет разбита на части, занимающиеся производством, передачей и распределением электроэнергии. Система передачи и ее оператор останутся в руках государства. Пока государство будет контролировать и гидроэлектростанции.

Остальные активы будут проданы инвесторам. Они включают в себя акции 72 местных компаний, производящих и распределяющих электроэнергию, и 30 более крупных оптовых компаний, владеющих теплоэлектростанциями. Местные электростанции будут консолидированы в 15-20 межрегиональных компаний, а оптовые электростанции превращены в шесть оптовых компаний, конкурирующих между собой за промышленных пользователей.

Хотя правительству еще предстоит принять решение о механизме продажи некоторых компаний, реструктуризация уже началась. В начале апреля ЕЭС разделила первые из 72 местных компаний на образования, занимающиеся передачей, производством и распределением. "Мы подобны хирургу: мы уже сделали разрез, и теперь нам остается только оперировать. Единственное, чего уже нельзя делать, - останавливаться", - говорит Чубайс. Он считает лучшим доказательством преимуществ конкуренции создание рынка электроэнергии, где "цены на 10-12% ниже государственных".

Он надеется, что опыт ЕЭС создаст прецедент для других естественных монополий. Но хотя реформа рынка электроэнергии неизбежна, реформа "Газпрома", государственной газовой монополии и крупнейшего в мире производителя, далеко не так очевидна.

Алексей Миллер, генеральный директор "Газпрома", три года назад назначенный президентом Владимиром Путиным, говорит, что, хотя компанию необходимо сделать более эффективной и прозрачной, ее нельзя приватизировать или реструктурировать так же, как ЕЭС.

Он считает, что, в отличие от ЕЭС, обслуживающей главным образом внутренний рынок, "Газпром" ориентирован на экспорт и получает две трети прибылей от продажи газа в Европу и республики бывшего СССР. "Газпром" конкурирует с крупнейшими поставщиками газа в мире. Все, что мы делаем, служит укреплению наших конкурентных позиций".

Для Кремля "Газпром" - мощный инструмент внешней политики, и это еще одна из причин, по которой он, вероятно, останется в руках государства. Правительство планирует увеличить свой пакет акций "Газпрома", сегодня составляющий 38%, консолидировав акции его дочерних предприятий. Но, хотя Путин исключает быстрый переход к полноценному рынку, он обещает предоставить независимым производителям газа доступ к газопроводам, контролируемым государственной газовой монополией.

Правительство обещало также отменить в этом году ограничения, мешающие иностранным инвесторам покупать внутренние акции компании. Хотя это увеличит рыночную капитализацию "Газпрома", по мнению аналитиков, это не решит проблему отсутствия конкуренция в российской газовой отрасли. Государственное регулирование цен на газ тоже является проблемой для крупных промышленных компаний. Александр Абрамов, контролирующий EvrazHolding, крупнейший в России производитель стали, говорит: "Как я могу составлять планы на пять лет вперед, не зная, какими будут цены на газ?"