«Газпром» может потерять сотни миллионов долларов из-за отказа поставлять газ на Украину с 1 марта, заявил глава украинской компании «Нафтогаз» Андрей Коболев.

Коболев говорит о том, что арбитраж ранее обязал «Нафтогаз» закупать у «Газпрома» не менее 4 млрд кубометров газа в год по контракту от 2009 года, и это требование действует на 2018 и 2019 годы. Там 5 млрд было указано, но «Нафтогазу» нужно закупать 80% от объема, и это не менее 4 млрд.

По существу это ничего не меняет, поскольку тот же российский газ все эти годы закупался по реверсу через европейские компании, но цена реверсных поставок была выше, чем прямые поставки «Газпрома». Поэтому для самого «Нафтогаза», конечно, выгоднее воспользоваться возможность покупать газ напрямую, и очевидно, что они хотят это сделать.

«Газпром» отказался от поставок из-за сложностей по согласованию дополнительного соглашения к контракту, сейчас трудно сказать, о чем именно идет речь, видимо, какие-то технические моменты.

Но «Газпрому» отказ от поставок ничем не грозит, это не повлияет на его выручку от продажи газа, потому что у Украины в любом случае нет других источников газа, кроме как из России. Просто он будет получен либо путем реверса, что дороже, либо напрямую от «Газпрома», а российская компания в любом случае этот газ продаст Украине, напрямую или через посредников.

То есть рисков для снижения выручки «Газпрома» от продажи газа я тут не вижу. Это заявление «Нафтогаза» следует понимать в том смысле, что если «Газпром» не продаст этот газ Украине, то он потеряет выручку. Но на самом деле это не совсем так, потому что большая часть выручки будет получена от европейских покупателей, которые перепродадут газ Украине.

Последнее арбитражное решение, в котором «Газпром» обязали выплатить «Нафтогазу» $2,56 млрд, выглядит очень странно. И если Украина попробует востребовать имущество «Газпрома» за рубежом, то здесь с правовой точки зрения существуют определенные ограничения. То есть в целом «Нафтогаз» или правительство Украины могут попытаться добиться ареста зарубежных активов «Газпрома», по пока что для этого нет повода, потому что еще не решен вопрос с апелляцией, сможет ли «Газпром» ее подать и будет ли он это делать.

В любом случае они могут попробовать, но именно с правовой точки зрения будет много препятствий. Но я в этом не вижу угрозы для реализации проекта строительства газопровода «Северный поток — 2», потому что тут явная политическая подоплека, которая будет учитываться судами, которые будут принимать решения по возможному аресту имущества. К тому же у «Газпрома» в настоящее время есть целый ряд других куда более весомых активов.

Полагаю, что «Газпром» теперь должен постараться подать апелляцию, хотя здесь, насколько я понимаю, есть определенные ограничения, поскольку контракт на транзит газа, хотя он непубличный, но, как правило, в таких контрактах есть условие, что арбитражное решение не подлежит пересмотру. Не знаю, как это было реализовано в этом контракте, но некоторая перспектива апелляции в шведских судах есть, и пока сложно сказать, удастся ли ее реализовать.

Учитывая, что решение Стокгольмского арбитража, конечно, выглядит необоснованным и странным именно с правовой точки зрения, если «Газпрому» удастся доказать, что шведские суды имеют право пересматривать это решение, то мне кажется, что у российской компании много шансов на то, чтобы решение было пересмотрено.

Во-вторых, если не удастся это сделать, то учитывая многочисленные обязательства и зарубежные активы «Газпрома», думаю, он все же будет вынужден пойти на какое-то решение по выплате. И дело даже не в том, что ему грозит бесконечная череда судебных разбирательств в Европе, на что «Нафтогаз», скорее всего, пойдет. Это еще и репутационный риск, который «Газпрому» совершенно не нужен. На самом деле для «Газпрома» это не та сумма, хотя она и огромная. Однако последнее решение Стокгольмского арбитража было несомненно политизированным.